Определяется однозначно
(Что дает гонорар доктору?)
Всякие заслуги, как и обвинения, предполагают знание всех обстоятельств, определенность, каковой в медицине прискорбно мало. Припомните для примера смерть Сталина. Два врача и оба именитые говорят разное: один усматривает инфаркт, другой – инсульт. Анализов нет, больной в коме. И попробуй хотя бы только заикнуться, что действия врачей основаны на одних лишь догадках.
Или вот еще смерть на операционном столе основателя космонавтики Сергея Королева. Именитый больной, когда его ложили в больницу, почему-то пожелал, чтоб его оперировал сам министр здравоохранения Б.В. Петровский. Проработавшему всю жизнь на административной работе министру не идти бы на поводу у пациента, да ведь всего-то удаление полипов. А на деле обнаружилось, что там еще и саркома в кулак величиной. К тому же и шея у больного оказалась какая-то не стандартная и с подключением аппарата «искусственные легкие» пришлось повозиться. Был у них действительно маститый хирург Вишневский, да под рукой не оказался. Что ж, все мы с вами жили бы по сто лет, если превратить всю жизнь в сплошное медицинское обследование и лечение. Только будет ли это жизнь?
По словам жены Королева, больничной карточке сначала была запись: оперировал Петровский, ассистировал Вишневский. Но потом лист вырвали и появилась запись: оперировали Петровский и Вишневский. Талантливый хирург приписал себе больше ответственности на случай разбирательства – профессиональная солидарность. Нормально, все так себя ведут.
Но бывает ведь и иначе. В том же случае двух разных диагнозов болезни Сталина, когда покойник перешел от лечащих врачей к судебным медикам, в принципе могло быть, что вскрытие на деле не выявило ни инфаркта, ни инсульта. И они из тех же соображений солидарности всего лишь подыграли тому, кто усмотрел инсульт. У нас нет каких-то данных такого рода. Но так иногда и в самом деле поступают когда находят ошибку извинительной. Ну а мы с вами, любезный читатель, если бы нам стало вдруг известно, что врачебная ошибка там была, и что ее утаили от общественности, должны мы были бы осудить судебных медиков или надо относиться к этому с пониманием?
Ошибки, продиктованные незнанием всех обстоятельств, разумеется, нельзя приравнивать к преступлению. Однако нам нельзя забывать и о том, что нормальная взаимовыручка коллег часто и легко распространяется на область материальных интересов и обретает тогда черты недобросовестного отношения к делу. Как далеко это могло заходить и как пагубно выглядело, можно увидеть в поэме великого Гете «Фауст» в том эпизоде, где говорится о проделках алхимиков во время эпидемии чумы. Создавая видимость помощи зараженным, они пускают в ход какую-либо несуразную мешанину всякой дрибедени. И итог: «Едва ли кто при этом выживал. Так мой отец с своим мудреным зельем со мной средь этих гор и по ущельям самой чумы похлеще бушевал». И при всем при том передающему те драматические эпизоды персонажу поэмы от несведущих жителей достаются, заметьте, одни только восторги: «Иного только потому ужасный миновал конец, что нам тогда избыть чуму, помог покойный ваш отец. Храни вас господи и впредь, чтоб не давали нам болеть!»
О том, что лекари заинтересованы в большом числе больных, и что надо бы искоренять здесь алчные наклонности, говорят с очень отдаленных времен. Платон передает сказание об Асклепии (у римлян Эскулап), который «дал себя подкупить, чтобы исцелить одного уже умиравшего богача, за что и был испепелен молнией». Не компетентность, а корыстолюбие стало объектом небесного внимания.
Ну а ныне не вспомнить ли нам, что цивилизация давным-давно вступила в стадию, когда специалистов во всех областях великий переизбыток и их надо не стимулировать, а отбирать? И потому рецепт против искусственно назначаемых обследований и лечений предельно прост: медицинская общественность, единственно каковая правомочна определять компетентность и ответственность врачей, должна также определять и их оплату. Само собой понятно, вознаграждение за услуги по охране здоровья должно быть повышенным, но нельзя получать его с пациента. Платить медикам должны всегда и только структуры вроде райздрава, горздрава и так далее, с которых содрать лишнее делягам не удастся. Уже страховочная медицина значительно срезает наклонности к таким злоупотреблениям, хотя стремление заполучить с пациента побольше все же еще остается у всего учреждения. Еще полнее освобождает от таких наклонностей эскулапов медицина полностью бесплатная для пациентов.
Неизмеримо возросшее число кесаревых сечений и сомнительных резекций в последние десятилетия ясно указывают, что дает гонорар доктору, и что он приносит их подопечным. Много в медицине неопределенного, однако это-то определяется однозначно. Платная медицина для национального здоровья – та же антисанитария. к ее вытеснению цивилизация продвигается всем ходом прогресса неуклонно и неотвратимо.
Май 2018 г.